Недельную главу Дварим всегда читают в Субботу накануне 9 Ава, годовщины падения обоих Храмов. Эти трагедии отражаются и в выборе афтор для ближайших недель. В предшествующие недели в этих отрывках, соответствующих главам Торы, пророки упрекают народ за грехи, послужившие духовной причиной разрушений. После 9 Ава читаются афторы с утешениями. В отрывке, соответствующем этой главе, речь идет о знаменитом видении Ишаяу, с ним связано и наименование Субботы, в которую читают главу Дворим, – «Шабат Хазон», то есть «Суббота Видения». Эту главу читали как обвинение непокорному народу. Но рабби Леви-Ицхок из Бердичева, в соответствии с хасидской традицией видеть даже в явном проклятии благословение Всевышнего, сумел узреть в ней отдаленное видение третьего Храма эры Мошиаха. Ребе связывает эту идею с содержанием данной недельной главы, которая начинается с того, как Моше повторяет сынам Израиля учение Б-га перед их вступлением в Землю Обетованную.
СУББОТА ВИДЕНИЯ
Известно изречение рабби Леви-Ицхока из Бердичева о том, что в эту Субботу, Шабат Хазон (поскольку мы читаем в афторе о знаменитом «видении» – «хазоне» – Ишаяу), перед нами, хотя и очень отдаленно, предстает видение третьего Храма (слово «хазон» и означает видение с большого расстояния).
Эти слова помогают нам понять связь между афторой с ее видением и главой Дворим, которые всегда читаются вместе в последнюю Субботу перед 9 Ава.
Глава открывается кратким повторением Моше Торы, и вся книга Дворим отличается от остальных четырех книг Хумаша тем, что она адресована молодежи, которой предстояло войти в Святую Землю (ср. Мегила, 31б; Ликутей Тора, Бемидбар, 17в). Молодые люди нуждались в совете и предостережении гораздо больше предшествующих поколений, поскольку странствовавшие по пустыне старшие знали о Б-ге не понаслышке: они видели Его на горе Синай (Песикта, Пара, 14:9; Ликутей Тора, Бемидбар, 37б). Младшие же, столкнувшись с материальным миром и познав связанные с ним обязательства, утратили способность непосредственно воспринимать Б-жественное: они слышалиВсевышнего, но не видели Его. К ним и были обращены слова «А теперь, Израиль, слушай...» (Дворим, 4:1).
Разница между зрением и слухом заключается в следующем (см. беседу о гл. «Исрой»): свидетель какого-либо события уверен в своем рассказе – он видел его собственными глазами, а человек, который только слышал о нем, может со временем засомневаться. Услышанное не внушает достаточной уверенности.
Вот почему поколению, готовившемуся вступить в Израиль и только слышавшему о Б-ге, но не видевшему Его, следовало внушить мысль о важности самопожертвования и прочих добродетелях, что было бы излишне для тех, кто странствовал в пустыне.
Итак, молодому поколению недоставало духовной непосредственности предшественников. Тем не менее, оно добилось большего, чем предки, которым было сказано: «Не пришли вы еще к месту покоя и в удел, который Б-г, Всесильный твой, дает тебе» (Дворим, 12:9). Это следующее поколение достигло Иерусалима и Шило (Мегила, 10а; Звохим, 119а; Иерусалимский Талмуд, Мегила, кон. гл. 1; ср. также Зогар, ч. I, 241а, 242а), поскольку обрести «покой и удел» можно было, лишь претворив волю Всевышнего в практические действия.
Словом, в Дворим утверждается парадоксальная вещь: истинного подъема можно добиться, если идти под гору, – высочайшие духовные победы одерживаются не в небесах, а на земле.
Сходная мысль подсказывается и видением. Хотя афтору о нем читают в период девятидневного траура по утраченному Храму (предшествует 9 Ава), последовавшее за его разрушением изгнание окончится новым обретением, видение которого предстает перед нами (по словам бердичевского раввина) в самый момент утраты.
ПЕЧАЛЬ И РАДОСТЬ
Чувство скорби, пребывания «в теснинах» («Эйха», 1:3 – в этом отрывке, как утверждают наши мудрецы, подразумеваются три недели между 17 Тамуза и 9 Ава, так и называемые «Меж теснин»), преобладающее в нашем сознании в те девять дней, когда мы вспоминаем разрушение Храмов, прерывается Субботой всеобщей радости (Тойсфойс, Моэд Котн, 23б, где цитируется Иерусалимский Талмуд: Брохойс, 2:7; ср. Иерусалимский Талмуд, Мегила, 1:4; Сифри, Беаалойсехо, 10:10). В эту Субботу принято радоваться более, чем обычно, чтобы праздничное настроение не омрачалось даже отголосками прежней печали.
Впрочем, это имеет и более глубокий смысл. Суббота – отражение Грядущего Мира, в котором нам воздастся настолько, что все следы былого изгнания будут стерты. Вот почему в этот день не должно быть места воспоминаниям об изгнании.
В эту Субботу мы не просто бежим от грусти – мы умножаем свою радость.
Ведь грядущее возвращение должно быть в духовном плане значительнее прежнего. Если бы речь шла только о восстановлении статус-кво, изгнание было бы излишним. Каждое изгнание евреев завершалось достижением ими нового уровня духовности, поскольку, рассеиваясь по свету, они получали возможность спасти и приобщить к служению Всевышнему целые общества, в противном случае не приобщившиеся бы к Торе. И в конечном пункте этих странствий – в Грядущем Мире – еврейский народ ожидает возвращение уже без последующего изгнания, поскольку будет достигнута абсолютная духовность, не нуждающаяся в новых странствиях.
Итак, эта Суббота, наиболее тесно связанная с изгнанием, этот день Видения связан с брезжущим светом конца изгнания и переходом к безмятежной радости. Как сказано в «Шулхан Орух» (Орах Хаим, 552:10), в этот день позволительно устроить пир не хуже того, что устроил царь Шломо, восходя на царский престол: предвкушение будущего царства может дать нам силы превратить горести изгнания в радость возвращения.
Из бесед Любавичского Ребе.
